1   2   3   4

ОБЩАЯ ГАЗЕТА №2 (388) 2001г.

 

27 апреля 1981 года при проведении демонстрационных полётов в небе над Котласом (Архангельская область) столкнулись два истребителя
МиГ-25. "ОГ" впервые рассказывает об одном из самых закрытых происшествий в истории военной авиации СССР.

Перед стартом


Перед стартом


Рассказывает военный кинооператор

Игорь Некрасов

Съемки специального учебного фильма уже закончились. Нужно было доснять всего один кадр, последний: два самоле­та-истребителя взлетают на перехват ус­ловного противника, набирают высоту, делают «доворот» на цель и - пуск...
     Вылет был запланирован на 18.20.
     Стоял легкий морозец, вокруг аэро­дрома лежал глубокий снег и со всех сто­рон подступал лес. Около спарки - са­молета с двойным управлением и двумя кабинами - нас уже поджидал техник. Заняли места: я - в передней кабине, летчик Кожевников - в задней. При­стегнулись привязной системой. Техник осторожно вынул предохранительные чеки из катапультного кресла, и только после этого закрылся «фонарь» кабины.
     В наушниках раздалось:
     - Я - 201-й, прошу запуск!
     201-й - это мы с Кожевниковым. Летчики-«актеры» выруливают на взлетку под позывными 202-й и 203-й.
     По команде «форсаж!» летчик вруба­ет двигатели на форсажный режим. Не­уловимое мгновение отрыва - махнув макушками елок, лес стремительно ухо­дит вниз, а навстречу с бешеной скоро­стью несутся облака.

Рассказывает летчик спарки
Геннадий Кожевников

Я в то время исполнял обязанности ко­мандира эскадрильи. Но вот этот полет для съемки решил выполнить сам, нико­му не поручая. Задание ответственное: на борту целый подполковник из Москвы, да еще с кинокамерой.
     Но с самого начала пошел какой-то сбой. Сел я в кабину, пристегнулся, за­пустил двигатели. В это время впереди нас выруливал еще один самолет, и его остановили на техническом посту — об­наружилась течь керосина из левого ба­ка. Летчик заглушил двигатель и стоял на рулежке, ждал тягача. А мы все трое - за ним. Вот если есть Бог, так это он нас не пускал в этот вылет, задерживал...
     Я обратил внимание на прибор гидросистемы, давление было - 165 атмосфер. Это нижний допустимый предел.
     Но самое главное, лампочка отказа не горит, и речевой информатор об отказе молчит. Я слегка постучал пальцем по манометру, думаю, стрелка прибора «за­липла». Нет, стоит на отметке 165. И то­гда я стал «прокачивать» управление, тем более у нас было время, пока самолет пе­ред нами ждал тягача.
     И тут киношник меня по радиосвязи спрашивает: «Командир, что-то ты руч­ку мотаешь так долго? У нас все в поряд­ке?» Я: «Все нормально».

     А сам откинулся в кресле и думаю: может, пересесть в


другую спарку? За­пасная есть, стоит вон... И одновремен­но с этим гонор какой-то или нелов­кость перед московским кинооперато­ром. Он ведь не просто так приехал к нам в полк, а по директиве Генерального штаба... Ладно, думаю, сейчас взлетим, посмотрю...

Прерванный полет

 
Рассказывает кинооператор
Игорь Некрасов

Высота - пять тысяч метров, скорость - 800 километров в час. Два самолета впе­реди и чуть слева от нас. Я не удержался, сделал пару снимков фотоаппаратом, который всегда беру с собой в полет.

     Эфир в это время живет своей жиз­нью. Вдруг - наш позывной. «201-й, 202-й, 203-й — приготовиться к правому развороту!»
     По этой команде пара «актеров», ко­торые идут слева от нас, начинают ло­житься в правый разворот. Мы - тоже, но на некотором удалении. И тут я ви­жу, как самолет капитана Василия Тим­ченко вдруг начинает увеличиваться, стремительно приближаясь к нам. Гово­рю по переговорному устройству: «Гена, по-моему, слишком близко подошли!»
     И сразу же ощутил, как задрожал, за­вибрировал наш самолет, наша спарка... Это летчик выпустил тормозные щитки, так как тоже понял, что произошло опасное сближение. В этот момент я ощутил слева страшный двойной удар. Он был такой силы, что я с трудом смог удержать в руках кинокамеру, а головой очень чувствительно стукнулся о левую часть фонаря.
     Небо в лобовом стекле стремительно ушло вверх. Это значит, что нос самолета опустился вниз... И сразу началось левое вращение: в стекле фонаря за­мелькали то небо, то темный лес... В этот момент я услышал голос моего лет­чика: «Приготовиться к катапультиро­ванию!»
     Нет, меня не бросило от этой коман­ды ни в жар, ни в холод. Но сперва мне надо было освободиться от кинокаме­ры, которая весит 6 килограммов, и от фотоаппарата, потому что катапульти­роваться со всей этой техникой - верная смерть.
     Фотоаппарат я просто бросил в козырек фонаря и туда же буквально вбил, втиснул кинокамеру...
     В это время в кабине резко запахло противным, едким дымом, как от горе­лой пластмассы. Кожевников дал ко­манду повторно: «Приготовиться к катапультированию!» Я ему в от­вет кричу: «Гена! Я готов! Давай!»
     И в это время, когда я весь сжался, подобрался и пригото­вился как снаряд вылететь из кабины, ощущаю удар по левому колену. Позу менять нельзя, го­лову повернуть - тоже, потому что катапультирование произойдет че­рез считанные секунды. Я, как мог, скосил глаза вниз и увидел, что это вывалилась из-под козырька моя кинокамера. Чтобы она не упала на пол и не прижала мою левую ступню, я крепко схватил ее руками, прижал к


Перейти на главную cтраницу

Перейти на следующую страницу

© 2000-2008 FoxbatAVIa, Максим Брянский

Авиационный топ. Нижние два числа - хитов всего и хитов в среднем за день. AVIATION TOP 100 - www.avitop.com Avitop.com